Андрей Козлович пишет:
| цитата: |
| так понял Вы читали книгу супругов Бузиновских "Тайна Воланда"? |
|
Книга авантюрно-замечательная.
Но, думаю, что прототипом толстовского Буратино был Тит Ливий Боратини.Толстой, кстати, был нумизматом.
ТИТ ЛИВИЙ БОРАТИНИ
Прежде чем приступить к рассказу об Буратини не только как общественному деятелю, но и как личности – автор хотел предупредить, что те фрагменты его жизни, связанные с чеканкой медных солидов не будут освещены в данной главе. Ознакомиться с этим материалом вы можете прочитав главу «История чеканки медных шелегов».
Буратини (Боратини) Тит Ливий (1617-1681) физик, изобретатель, архитектор, географ, египтолог, арендатор монетного двора, дипломатический агент. Происходил из местечка в повете Агордо северо-итальянской провинции Белуно, отец же ученого родился в самом Агордо. Его дядя Николай получил шляхецкий диплом от короля Рудольфа II (1591г.). Имя Тит Ливий было традиционным в той стороне, так звали, например, и кузена –сына дяди Николая. О его ранней молодости ничего подробного найти не удалось, хотя можно предположить, что получил великолепное образование, по данным --------- в Радве. Через некоторое время, однако, обучался у князя Перонея в Венеции.
Следующее упоминание о Боратине лишь в его 20 лет в Египте, где пробыл 4 года с 1637 по 1641. За это время сначала провел триангуляцию местности (это связано с геодезией), а затем сложил конкретную ее карту. В 1639 году сотрудничал с известным английским археологом и астрономом Яном Гравесе (1602-1652), который в 1638 и последующих годах изучал внутреннюю часть пирамид в Gizeh, также делал измерения и архитектурные снимки их египетских находок.
Возвратившись в Европу в 1641 году, Тит Ливий через Германию прибыл в Польшу. Чем он здесь сначала занимался еще не исследовано. Мне удалось найти лишь то, что в то время он присутствовал в Кракове не только с оседлыми итальянцами, но также с высокопоставленным в Италии князем Stan.Pudlowskim (4.5.1645), который посвятил его в только что сделанные открытия Галилея. Из тех разговоров зародилась, между прочим, мысль «меры повсеместной» (об этом ниже). Пулдовский учил Буратини невыдаденым записям дел Галилея под названием «Bilancetta» отвечающая на вопросы, как на основе закона Архимеда можно выделить процентный состав металлических сплавов. Буратини уточнил повествования Галилея и в 1644 году написал первый свой физический трактат под названием «La bilancia sincera, ------ , рукопис которой погиб в апреле следующего года, когда он ехал из Польши в Италию, когда на него напали грабители (потерял также и свою работу про Египет). В 1645 году переработал La bilancia sincera (осталось в двух рукописях).
Из Италии вернулся в Польшу на постоянное жительство и осел в Варшаве, куда для брака Владислава IV и Людовика Марии Гонзага (1646) посъезжалось очень много итальянцев. Там познакомился с королевским секретарем всесторонне образованным Петром де Ноурсом, с которым состоял в хороших дружеских отношениях. Петр и протежировал Тита Ливия ко дворцу, а о его (Тита) мыслях и исследованиях рассказал французским ученым (М.Мерсене, Г.Робервале, И.Булоду).
В 1648 году Боратини демонстрировал в Варшаве свою модель аэроплана, описание которого было известно издавна, а рисунок только сейчас смогли отыскать (около C.De Waarda); работал также над гиперболическими линзами, это его сблизило с Ж.Гевеличем, с которым с того времени состоял в переписке. В 1650 году состоялась поездка в Париж, где лично встретился с учеными-корреспондентами Des Noyersa , а вдобавок с выдающимся гравировщиком Стефаном дела Белла и от него выучился технике sztycharskiej и akwafortowej. Возвратившись в Варшаву (к концу 1650 года) именуемый придворным архитектором (с пенсией 1 200 злотых в год), руководил строительством королевского дворца в Краковском предместье. После того как его сдали, проводил реставрационные работы в замке Уяздове. Равное уважение бросал на горное предприятие: в 1652 году выдержал olbore olkuska, а в 1653 году, выкупивши разрешение на железные рудники в Заводове около Ярова, «заехал» туда тоже арендатор – Зузан Боратыньска, который имел такой же процесс во Львове.
Во время «потопа» Боратини два раза ездил в Италию в составе дипломатической миссии к великому князю тосканскому Фердинанду II; проезжая около Вены в 1656 году, встретился там с директором императорского монетного двора Павлом дел Буно, а в 1657 году навестил в Болонии известного астронома Ж.Б.Ричиолего.
На флоренском дворе улучшил «вечные» часы, сконструированные при князе Леопольде (Medyceusza), инициатора именно тогда (6 июня 1657 года) восстания Accademia del Cimento, в которую был членски зачислен Боратини. Одаренный через великого князя ценными инструментами физическими, повернул в Польшу в августе того же года.
На неопровержимое шведское нашествие одолжил ценности около 60 тысяч злотых и сам вместе с младшим братом Филиппом на собственную стоимость принял участие в войне. За дипломатические и военные заслуги получил вместе с братом indygenat на сейме 30 августа 1658 года, а в 1661 году лично для себя. В 1660 году выступал в титуле королевского секретаря.
Но еще более ценная (реальная) награда была для него аренда королевского монетного двора в Кракове, который взял в свои руки с 1 мая 1658 года, первоначально вместе с P.Del Buno, который, однако, умер уже в конце 1659 года. По той аренде удерживал его до 1 мая 1659 года, а так же с 1 августа 1659 до 30 сентября 1661 года. Там чеканит монеты злотые и серебряные, прежде всего отмеченные его инициалами TLB. Его последователем стал известный потом Андрей Тымф. Часто Боратини приписывают авторство инфляцийного проекта, учрежденного на сейме в марте 1659 года. Который поручил его проведение Титу Ливию (чеканку медных шелегов), которых перед тем в Польше не было. А инициаторство до того «легального фальцификаторства» шло от Боратини, не есть ведь же предмет доказать, наверное, есть, зато в июле того года подскарбий великого королевства заключил с ним контракт на чеканку ново хваленой монеты. Вслед за тем Боратини привел в движение (19.11.1659г.) отдельно монетный двор шелегов в Уяздове (он работал до 2.6.1661).
Уже в 1660 г. анонимный автор брошюры «Способ внезапного получения Речью Посполитой денег через медную монету, вниманию добропорядочных и любящих Отчизну обывателей представленный» жалуется: «Червоного злотого в Кракове не увидишь, а как только появляется, сразу же за него 7 злотых в шеленгах дают» (официальный курс дуката этого времени 6 злотых в серебряной монете). Он же обвиняет Боратини в использовании своих арендных прав для личного обогащения.
Он обличал государство в том, что на этой монете оно заработало доходов более 40%. Это выступление было против заядлой компании шелегов, в некоторой степени и против самого Боратини.
Всеобщая неприязнь к медному солиду порождает самые нелепые слухи о нем. Так, например, что « те шеляги из стекла сделаны, а в песок зарытые, превращаются в шлак», «Смазанные маслом шеляги в какую-то муку обращаются». Население поняло, что от этих обесцененных денег не следует ждать добра: «Шеляг – маленькая монетка, но ведь искра еще меньше, а целый дом может сжечь», «Прошло серебряное время настало медное» и т.п.
Боратини опровергнул это в «Информации о шелеговых монетах» (1664 г.), но фактически не мог довести этого, так как якобы не извлекал прибыли с предпринимательства.
К маю 1661 г. относится первая попытка привлечения Боратини к ответственности за причиненный государственной казне ущерб. Тит Ливий, представший перед сеймом, клятвенно заверяет, что не имеет за собой никаких злоупотреблений и лишь честно выполнил порученную ему чеканку солидов на 2 млн. злотых. Поддержанный восемнадцатью свидетелями, он добивается оправдания.
Что большее под давлением комиссии, которая не видела иного способа спасения оставшихся несколько сот миллионов, они и были ассигнованы на послание войне. В январе 1663 года Боратини согласился на обновление государственного монетного двора в Уяздове. С тем, однако, для избежания на будущее любых новых подозрений прибавить ему К.М.Рупиновского – как «денежного комиссара».
Когда контракт был уже подписан, прибыл во Львов А.Тымф, которого уже упоминали. Он изложил свое предложение на чеканку серебряных монет низкой пробы (так называемый злотовник). В мемориале (который был в 1664 году дописан к «Информации…») под названием «Дискурс и применение золотых монет соответствующих пробе серебра». Боратини остерегал комиссию вредом от новых солидов, но, не смотря на то, решили уничтожить с ним контракт на половину, а исполнение второй половины повесит на Тымфа. Всеобще известно, какое тяжелое экономическое положение, было последствием тех похвал.
Целью выведения содержания этого контракта (который был обновлен также и расширен по Великому князю литовскому) и приведен в движение. Боратини возобновил Уяздовский монетный двор, действовал с 7.4.1663 по 7.11.1665 г.), а следующий устроил похожий на Литве, сначала в Вильно, потом в Брест-Литовске. Там перестал функционировать в январе 1667 года. Ближайший сейм заказал дальнейшую чеканку солидов. О дальнейших чеканках монет можно прочитать в главе «История чеканки». Поэтому вернемся к Боратини как к личности.
К 1660 году он был не только знаменит, но и можно сказать «сказочно богат». Его доход только с Уяздовского монетного двора насчитывал около 0,5 млн. злотых. Он мог позволить себе практически все. Может быть поэтому именно сейчас он женится. Его избранницей стала Тереза Опачке. Позднее у них рождается 4 сына и 2 дочки. В 1664 году он получает староство в Осечке, потом и в Рембковске, а в 1668 году становится краковским burgrabia.
В самый расцвет своей жизни и бизнеса он общался с не менее известными людьми того времени. Так, например, он дружил с семьями Радивил, Пацов, Сеновских.[ , c.]
Кроме всех выше перечисленных должностей он занимал и еще одну, а именно в 1672г. Тит Ливий был назначен комендантом Варшавы, правда, всего на один год.
Все это характеризует Буратини как человека энергичного и предприимчивого. Единственное, что в данное время – точнее после приезда из Флоренции в 1657 году – отрезанного от научных исследований, к которым по мнению современников имел большие способности. Так, Де Буоно из Академии де Сименто вспоминал, что Буратини редко посвящал свое время научным исследованиям.[ , с ] Хотя по мнению автора этой работы именно в этот период Буратини некогда было заниматься научными исследованиями, так как он готовил финансовый проект для Речи Посполитой и ВКЛ.
По некоторым источникам, лишь в 1664 году он опять вспомнил про науки. Ведь именно в этом году он пишет письмо ученому французской академии М.С.Де ла Шамбре, где рассуждает о фантастической теории изменения Нила. Позднее выходит его работа под названием «Nuova dimostratione dellinondatione del Nilo», которую, правда, в рукописном варианте он вручил Академии де Сименто. Там же хранилась и еще одна его работа «Niloscopio», которую он написал еще работая в Египте. Кроме этого, Буратини усердно занимается шлифованием разного рода линз. В чем также достигнул значительного мастерства. Эта его деятельность привела в последствии к попыткам создания микроскопов и телескопов. Для этой работы в Уяздове была оборудована обсерватория. Которая достигла неплохих результатов, так, например, одним из их успехов было открытие пятен на Венере (весной 1665 г.). , с.
Боратини, как человек всесторонне развитый не забывал и про другие области физики и механики. Но нельзя назвать его чистым теоретиком, подтверждение этому следующие факты. В 1666 году Тит Ливий построил мост через Вислу для войска, которое шло против Любомирского., с. Кроме этого он снабжал огороды своих знакомых водяными мельницами. , с.Ещё одним из экспериментов было создание телеги с одним колесом. , с. Помимо всего прочего Боратини изобрел машинку для счета, правда в последствии подарил её князю Леопольду Медичи. , с.
Теперь немного о том, что касается, точной науки – ведь и здесь Буратини оставил свой след. Он придумал – микрометр, рисунок которого, сохранились в документах J.Boulliaud. Но на сегодняшний день значения на «буратинометре» не известны, так как трактат об описании и поле деятельности этого прибора погибнул. , с.
Узнав такие сведения о Боратини, можно подумать, что этот человек был гением своего времени. Но, один из исследователей, ученый Heweliusza обо всех его заслугах в научной деятельности отозвался кратко: «Далеко от совершенства». , с.
Только одну из своих научных работ Буратини опубликовал в 1675г. Это трактат «Misura universale». Через 222 года Польская Академия переиздала его работу со своими объяснениями. В нем изложен проект «однородной для всех его коллег «всеобщей меры», равной как для измерения длины, объёма и веса». , с. Эту величину Буратини назвал «метром». Есть сведения, что от него и происходит это название. , с. Он высказывает мысль, что остаток от единицы (для измерения поверхностей) связан с метром в единую логическую систему, аналогично этому – для систем измерения объема и веса. , с. В этом же трактате упоминается и о «секундном колебании», о котором в то время ничего ещё не было известно. Тут же он добавляет, что это «колебание» зависит в основном от географической широты, хотя не исключаются и другие географические причины.
Сам Буратини в последствии заявил, что эта работа – результат дискуссий и экспериментов проводимых ещё в 1645 году в Кракове с Станиславом Пудловским. , с. В то же время его современники считали, что все его заслуги в науке – вовсе не его. Просто Боратини плагиатировал мысли и идей из работ Галилея (1583). А заслуга Боратини лишь только в том, что он обосновал и обнародовал эти идеи. А кроме того, создавал на их основании конкретные модели. , с.
Вот это и все сведения, которые удалось отыскать автору в современной литературе. Конкретная дата смерти Тита Ливия Боратини ещё не установлена, но можно предположить – осень 1681 года.
Автору очень жаль, что не удалось полностью восстановить жизнь и деятельность одного из интереснейших личностей нашей истории. В то же время раскрывается большой простор для исследований и изучения этой темы.
Новая Парадигма.
Коллеги уже потихоньку нервничают и грозят карами - 
Вот что интересно то... Если исходить из факта, что ИАЕ имел какое-то отношение к «Атону», то он, несомненно, мог уловить «кое-что». Не знаю, был ли, скажем, Профессор знаком с «Туманностью Андромеды», которая была переведена на английский язык. Если и был знаком, то явно воспринимал её как «коммунистическую экзотику», прорвавшуюся на Запад из-за «железного занавеса». Да и к коммунизму Толкиен относился весьма негативно, будучи католическим традиционалистом и консерватором (хотя и очень своеобразным). Известно, что Толкиен сочувственно относился к режиму Франко, хотя фашизм оценивал крайне отрицательно. Но он же был и антикоммунистом. 
Алексей Ильинов пишет: 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума